Вспоминаю себя… я много лет задавалась подобными вопросами. Ответ пришел не сразу, но очень осязаемый и проясняющий — в архетипе раненого целителя.
Это осознание стало основой и движущей силой моей практики. Что любой специалист работает самим собой. В первую очередь, собой. Кто бы что ни говорил, методы и техники вторичны, какими бы великолепными ни были — они лишь инструменты, но никак не суть процесса.
Мне трудно представить себе психолога, терапевта, кто касается Души, не дотронувшись до своей собственной. Кто не был сам по ту сторону бессилия, отчаяния, горя. Кто не спускался на свою глубину, не падал, не ранился, не пробивал дно безысходности и боли и не отталкивался от его поверхности. Кто не разгадывал ребусов и головоломок собственного сознания. Кто не блуждал в темных лабиринтах, в поисках если не выхода, то хоть просвета, намека на облегчение. Кто не чувствовал, что сам нуждается в помощи. И кто не обрел смелость признаться себе в этом, и быть в контакте со своими раненными частями.
Я не знаю иного способа для развития интуиции, эмпатии, сострадания и той самой глубины чувствования и вИдения, из которой и ведется исцеляющая работа…
Безусловно, есть такие повреждения и травмы, которые, как кривые зеркала и прожекторы, преломляют и искажают пространство. С ними нужно и важно работать, но вместе с этим — выдохнуть и расслабиться. Не будет никакой идеальной «проработанности». Никогда. Те, кто вам ее обещают, продают или декларируют, как собственное достижение — лукавят. Психика настолько непредсказуема и изменчива, что идея тотального всевластия и могущества над миллионами мельчайших психических процессов и динамик, ежедневно сменяющих друг друга — это инфантильная, хоть и красивая иллюзия. В реальной жизни,
Мы лечим других с помощью собственных ран.
И вовсе не обязательно все они должны быть затянувшиеся и бесследно исцеленные… Мы можем быть проводниками для других в том, в чем продвинулись сами. Где смогли подняться или остаться на дне, будучи все-равно живыми. Пройти по краю или прыгнуть с разбега в неизвестность, не имея крыльев и навыков полета. Тонуть, не умея плавать, и все-таки выплыть. Проживать боль и выдерживать ее электрический ток, пульсирующий по телу, не распадаясь на атомы…
Можем.
Раненый целитель живет в каждом. Наша задача — пробудить его в себе, а затем внутри каждого, кто к нам обращается. Быть проводником и вести за руку там, где это необходимо, и отпускать там, где важно пройти самому, опираясь на собственные ресурсы, раскрывая и распечатывая шаг за шагом личную силу и способность к самоицелению.
Все это я пишу как практик, переживший многое. И депрессию — ту самую, клиническую, когда не хочется жить. И потерю, после которой много лет пыталась оправиться. И крушение многих надежд и планов — неоднократно. И состояния — тяжелые, затяжные, из которых никто не способен был меня вытащить. Кроме меня самой, с помощью того самого целителя внутри… я выжила, и сейчас с полной уверенностью и спокойствием говорю: именно все это сделало меня мной. Живой, чувствующей и очень устойчивой к чужой боли. Не равнодушной, но именно устойчивой, способной пропускать через себя многие истории и оставаться рядом.
Всем раненым посвящается.